Влияние гомеопатии на обыкновенную практику.

Состояние медицины при появлении Ганемана.
    Появление на свет в 1810 г. первого издания Органона послужило, можно сказать, началом гомеопатии,  как полной системы медицинской практики. Если мы сравним прошлую терапию старой школы с настоящей, то мы найдем, что за этот период времени в ней произошло больше перемен, чем происходило когда-либо прежде в течение целого столетия. Слова Мольера seignare, purgare, clysterium dоmаrе применимы не только к врачебной практике начала настоящего столетия, но и к значительно позднему времени. Не трудно будет показать, что перемены, произошедшие в правоверной медицине в течение последних декад, вызваны в значительной мере сочинениями Ганемана.

Осуждение Ганеманом обыкновенного лечения.
    Еще задолго до того времени, когда Ганеман написал свой Органон или даже составил себе первое понятие о своём терапевтическом правиле, он выявил нелепости и вред значительной части прежнего лечения. В своем первом медицинском сочинении, изданном в 1784 году, он раскритиковал и осудил господствовавшее лечение хронических язв, предложив другой, более рациональный способ. Это сочинение особенно замечательно своими превосходными наставлениями относительно гигиены и режима. Между тем как обычное лечение состояло почти исключительно из употребления сильно действующих лекарств, внутрь и снаружи. Ганеман указывал на необходимость воздуха, движения и купания, а о подобных гигиенических мерах в терапевтических сочинениях того времени почти совсм не упоминалось.

 
 Можно справедливо сказать, что он был инициатором гигиены, на которую, даже в течение многих лет после этого, медицинское сообщество не обращало никакого внимания. Он уже тогда предложил лечить и сам лечил костоеду выскабливанием омертвелой кости - способ, обыкновенно приписываемый новейшей хирургии. Он высказывался против лечения умалишённых побоями, цепями и другими жестокими мерами, и учил и с успехом практиковал непринудительную систему, в настоящее время повсеместно принятую. Еще в 1790 г. он начал оспаривать господствовавшее лечение лихорадок и воспалений кровопусканием и считал нелепостью употребление нарывных пластырей для вытягивания «болезненных соков», показав, что они вытягивают не болезненные, а здоровые соки. 

Он порицал так называемый «альтеративный» способ лечения и доказал нелепость сложных микстур, а в то время только такие предписания считались secundum artеm, которые заключали в себе несколько различных снадобий. Он настаивал на необходимости назначать простые, несмешанные лекарства, если мы хотим принести пользу больному и приобрести знание о целебных силах врачебных средств.

 
Все эти нападки на способ старой школы признаны справедливыми, так как они почти совсем заброшены преемниками тех, которые с негодованием отказывались допускать их неосновательность.

Его нападки на кровопускание.
    В течение многих веков кровопускание считалось необходимым для излечения почти всех болезней и практиковалось в громадных размерах. Мысль по-видимому была та, что кровь во время болезни в такой мере испорчена, что становится настоящим ядом, который врач обязан был как можно скорее удалить, и у больных выпускали кровь до того, что они падали в обморок, а часто и не могли оправиться и погибали при лечении, которое признавалось необходимым для освобождения организма от испорченнаго сока. Ганеман указывал, как ненаучно и безразсудно извлекать жизненную влагу, в которой больной нуждается, чтобы иметь возможность побороть болезнь. 

 
Когда в 1792 году император Леопольд II скончался после четырехкратного кровопускания в течение суток, Ганеман осудил это лечение, утверждая, что причиною смерти были скорее повторные кровопускания, чем болезнь. На Ганемана напали со всех сторон за это смелое обличение таких высоких мужей, как врачи императора, которые сами выступили на арену, заявляя, что даже четырехкратное кровопускание в течение суток было в данном случае правильным и научным лечением. Ганеман не испугался вооружившихся против него авторитетов и продолжал осуждать кровопускание при всяких других болезнях.

Защитники кровопускания старой школы.
    Бишоп утверждал, что правильное применение кровопускания никогда не причиняло вреда, а напротив - «оно приносило большую пользу» и «часто является единственным спасительным средством». Гейнрот выразил свое презрение к опытности Ганемана, если он не находил кровопускание весьма полезным при воспалении легких, головной боли, сердцебиении, кровотечениях и проч. Ведекинд защищал кровопускание от нападок Ганемана. Гросс утверждал, что оно единственное общеприменительное средство при настоящих воспалительных лихорадках. 

Мюккиш говорил, что «Тысячи тысяч больных воспалением легких быстро и совершенно излечиваются посредством кровопусканий, правильно и своевременно предписанных в должном количестве». Элиас писал: «Одно то, что гомеопатия допускает, чтобы больные воспалением задыхались в своей собственной крови, не может служить блестящим доказательством ее безвредности! » Фишер писал: «Крайне невероятно, чтобы гомеопатия могла верно и радикально излечивать воспаления без кровопусканий.

Как гибельны последствия пренебрежения кровопусканиями! Если больной не умираетъ сразу, то тем хуже для него, потому что он впадает в скоротечное или длительное худосочие, которое убивает его самым мучительным образом, и не смотря на это гомеопатическая школа хвалится, что можетъ обойтись без кровопусканий!» Даже обычно спокойный и безпристрастный Гуфеланд лишается равнодушия, когда пишет о пренебрежении Ганемана к временем освященному институту кровопусканий: «Как бы я желал», восклицает он, «чтобы мой слабый голос раздавался как гром! Что в хронических, не опасных для жизни случаях, может быть позволительным, временно допускаемым, безразличным, легко поправимым лечением, то в подобных случаях становится преступлением. 

Кто в случаях, когда вопрос идет о жизни, из фанатического пристрастия к своему методу, пренебрегает средствами, которые признаны тысячелетним опытом за лучшие и спасительные, кто, например, в случаях, когда человек рискует задохнуться в своей собственной крови, при пневматических, апоплексических, моровых заболеваниях и вообще при воспалениях благородных органов, пренебрегает кровопусканием, последствием чего является смерть или же продолжительная и неизлечимая болезнь, - тот берет на свою совесть тяжелую ответственность в смертоубийстве, которая, если даже он сейчас не почувствует ее, впоследствии, когда исчезнет туман заблуждения, будет страшно тяготеть над ним, тот подвергается наказанию правосудия и подлежит если не земному, то высшему небесному суду, потому что он убийца по упущению, точно также как и тот, кто своего утопающего ближнего не вытащил бы из воды.» 

 
Церони говорит: «При скарлатине самая сильная опасность устраняется известными во врачебной науке и испытанными средствами, в числе которых кровопускания занимают первое место. При дизентерии часто необходимы одно или несколько кровопусканий, чтобы спасти жизнь; гомеопат предоставляет больному умирать. Настоящие воспаления, предоставленные самим себе, оканчиваются смертью. При воспалении легких больной без сильных и многократных кровопусканий погибает.» Гмелин писал: «Гомеопатия отвергает самые старые и всеми признанные правила, напр., применение кровопускания при настоящих воспалениях, рвотных при скоплении желчи. Во всех медицинских системах, как бы разнородны они ни были, необходимость кровопускания при настоящих воспалениях и рвотного при желчных застоях признается прежде всего, и почти только одна гомеопатическая система составляет в этом случае исключение.» 

Лохвер говорит: «Гомеопаты не хотят пускать кровь... сколько несчастных жертв должно насчитываться там, где добросовестные гомеопаты имеют право безпрепятственно применять свой способ, лечения.» Лессер говорит: «Мне известно, что существуют скоротечные болезни, при которых следует как можно раньше и нередко очень обильно пускать кровь, чтобы спасти жизнь. Я знаю также, что во многих случаях десяти или двенадцати часовое промедление в кровопускании не может быть ничем возместимо; я знаю, что иногда обильные кровопускания, от 30 до 40 унций, в высшей степении полезны, и что в иных случаях подобные кровопускания необходимо повторять несколько раз. 

 
Некоторые воспаления переходят в гангрену, в особенности если таковые лечит гомеопат. Подобные неблагоприятные исходы являются последствием того, что не было сделано кровопускание или же оно было применено несвоевременно и в недостаточном количестве. Конечно, воспалительные болезни не всегда немедленно влекут за собой смерть, но смерть часто наступает медленно, вследствие срощений, выпотений, утолщений, сужений, затвердений, засорений, изъязвлений и других болезненных последствий. Следовательно, все эти заболевания были бы устранены и многие долголетние страдания и недуги предупреждены, если бы гомеопаты применяли кровопускание.» Фон Виндиш пишет: «Часто встречающаяся ревматическая лихорадки и грудные воспаления требуют противовоспалительного лечения у одного и того же больного нередко требуется делать, в короткие промежутки времени, до восьми и более обильных кровопусканий. 

 
Мы не должны скупиться на кровопускания, потому что мы видели, что такое больные, которым, согласно ложным и опасным учениям, не применяли кровопускания, умирали страшной смертью от удушья. Можно ли представить себе что-нибудь опаснее и безразсуднее, чем то, чему учат гомеопаты о кровопускании?» В Англии врачи отнюдь не отставали от соотечественников Ганемана в своих нападках на тех, которые решались восставать против божественного института кровопускания. Лет сорок тому назад кровопускание все еще считалось якорем спасения. Около того времени один из лучших лондонских врачей, Кингдон, испробовав несколько гомеопатических лекарств и получив удивительно успешные результаты, имел смелость прочитать записку о своих опытах в медицинском обществе. 

Между прочим, он заявил, что аконит обладает такой силой при воспалении, что по его мнению через несколько лет «все наши ланцеты будуть ржаветь в своих футлярах». Это заявление было встречено строгим порицанием со стороны всех медицинских органов. В особенности же взбесился медицинский журнал, присвоивший себе название от орудия кровопускания, the Lancet, потребовавший немедленного исключения Кингдона из общества, которое он обесчестил своим ужасным предсказанием. Кровопускания на самом деле отвергнуты и ланцеты профессии ржавеют в своих футлярах, но печатный Ланцет продолжает по прежнему бесноваться против гомеопатии. 

Кровопускание отвергнуто старой школой. Подобных восхвалений кровопускания и осуждений приверженцев гомеопатии, за их пренебрежение кровопусканием, можно было бы цитировать до бесконечности из сочинений великих медицинских авторитетов до 1850 года и даже позже, но около этого времени врачи старой школы начали находить, что после всего презренные гомеопаты не были неправы, утверждая, что кровопускание есть неодобрительный способ лечения даже чистейших воспалительных болезней. В 1849 г., знаменитый аллопатический авторитет, д-р Дитль, стоявший во главе обширной больницы в Вене, опубликовал ряд опытов, произведенных им в больнице с целью определить при течении воспаления легких сравнительное значение кровопускания и другого излюбленного средства — повторных приемов рвотного камня. 

Сначала он пользовал 85 пациентов кровопусканием; из них умерло 17. Затем 106 человек - рвотным камнем, из которых умерло 22; Наконец, он пользовал 189, не употребляя ни кровопускания, ни лекарств, одними диетическими средствами, и из них умерло 14.
Таким образом при кровопускании смертность составляла 20 %, при лечении рвотным камнем — 20,79 %, а при ничего-не-делании или так называемой выжидательной системе смертность равнялась всего 7 %. Это проверочное испытание доказало, что при обыкновенном лечении от этой чисто воспалительной болезни умирало втрое большее число, больных, чем когда они были предоставлены одной природе. 

После этого старая школа уже ничем не могла оправдать кровопускания при воспалениях или каких-либо других болезнях, и как ей ни хотелось сохранить практику, освященную тысячелетним опытом, но больные, удостоверившись, что кровопускание уменьшает их шансы на выздоровление, на отрез отказывались подвергаться этому способу лечения и врачи вынуждены были бросить этот «Якорь спасения», хотя он продержался еще несколько лет в Италии, как узнала с ужасом Европа в 1861 году, когда кровопусканиями был безжалостно умерщвлен знаменитый государственный муж Кавур.

Вымысел измененного типа болезней.
    Когда наконец вожди медицины нашлись вынужденными покинуть это кровопролитное лечение, они, вместо того, чтобы сознаться, что гомеопатия научила их его безполезности, смело заявили, что «болезни внезапно изменили свой тип», не вынося более кровопускания, которое незадолго перед тем считалось необходимым для их излечения. Забавно видеть, с какой быстротою произошел этот поворот от защиты кровопускания к его осуждению. Так, например, во втором издании своего сочинения «Practice of Physic» сэр Томас Уотсон уже совершенно отвергает кровопускание при воспалительных болезнях. Из врачей, практикующих менее двадцати пяти лет, очень немногие имели случай видеть применение кровопускания.

Отречение от рецептов secundum artem.
    Многие другие способы лечения, находившиеся во всеобщем употреблении до половины настоящего столетия, подверглись той же самой участи, как и кровопускание, - их история одна и та же. Последующие опыты Дитля были не так благоприятны выжидательной системе:  во второй серии 99 %, а в третьей 20%. В гомеопатических больницах средняя смертность от пневмонии 5 %. Хотя опыты были осуждены Ганеманом, но их рьяно защищали партизаны традиционной медицины, а теперь они находятся более или менее в пренебрежении. Еще в раннем периоде своей карьеры Ганеман возставал против сложных, предписаний и сказать, чтобы в этом отношении была достигнута полная простота, но суеверие относительно рецептов secundum artеm, с их основным, растворяющим, направляющим, исправляющим и помогающим, давно уже перестало прельщать врача, находим, что часто назначает только одно сильное лекарство, смешивая его с двумя или тремя инертными веществами, прибавленными с целью увеличить количество приема, замаскировать вкус главного средства, а быть может и для того, чтобы внушить пациенту уважение к учености доктора.

Отречение от других насильственных способов лечения.
    Те, которые запомнили лечение, господствовавшее лет тридцать или сорок тому назад, знают, что оно состояло, в значительной мере из насильственных и мучительных способов. Кроме общего кровопускания, в повсеместном употреблении находились пиявки и банки; больных пичкали меркурием (ртутью) до того, что десны у них воспалялись, зубы расшатывались и слюна текла ручьями изо рта; нарывные пластыри, заволоки, фонтанели, прижигания и каленое железо применялись ежедневно; рвотные и сильнейшие слабительные были в большом ходу; словом, врач как бы задавался целью возбуждать искусственную болезнь, которая соперничала бы по силе и опасности с естественною болезнью, от которой страдал больной. Все эти жестокие способы лечения, практиковавшиеся целые столетия без малейшего подозрения, что они безполезны и вредны, постепенно вывелись, потому что гомеопатия доказала их безполезность и вред и успешность более кротких мер.

 
Больные не захотели более подвергаться кровопусканиям, нарывным пластырям, прижиганиям, или мукам и расслаблению, причиняемым насильственными средствами врачей. Они видели, что пациенты врачей гомеопатов излечивались лучше и скорее более нежными средствами и потому они или переходили к гомеопатии или же настаивали на том, чтобы врачи перестали пытать их сильнодействующими средствами и разными мучительными способами. Вожаки медицинского мнения не могли отрицать, что болезни излечивались гомеопатией быстрее и с меньшим страданием, чем при их традиционных способах, но так как им не хотелось унизить себя признанием, что гомеопатия, над которою они всегда насмехались, может оказывать какое-нибудь действие, то они пришли к заключению, что она гомеопатия более эффективна.

Пренебрежение насильственными способами традиционной медицины.
    В виду этого, врачи старой школы некоторое время учились практиковать, так называемую, «выжидательную систему», т. е., не давали никаких лекарств или прописывали какие-нибудь бездействующие, приятные средства. Однако, так как это не оправдало их ожиданий и не удовлетворяло их пациентов и к тому же было равносильно признанию, что врачи вовсе не нужны, то они начали уверять больных, что болезнь есть слабость и стали прописывать им укрепляющие и возбуждающие средства, которые конечно были успешнее прежнего героического лечения. Тем не менее они не получали таких удовлетворительных результатов, как «презренная» гомеопатия.

 
И вот они теперь взялись за другой прием, состоящий в том, чтобы переносить в свое лекарствоведение главные средства гомеопатической школы их эмпирически в тех болезнях, в которых они найдены полезными гомеопатией. Но так как они считают унизительным для себя руководствоваться правилом, установленным Ганеманом, то они не в состоянии дифференцировать специальные формы болезней, в которых показаны присвоенные ими из гомеопатии средства, и потому их практика едва ли от этого улучшилась. Им предстоит еще научиться, что введенные в гомеопатию лекарства могут быть употребляемы с успехом только на основании гомеопатического правила.

Отрицательное и положительное влияние гомеопатии на общую медицину.
    Что громадные перемены, произошедшие в лечении старой школы, вызваны главным образом учением Ганемана, вполне доказывается теми отрицательными и положительными переменами, которыми она подверглась:
1) Отрицательные изменения -до Ганемана врачебная практика оставалась почти в одном и том же положени в продолжение целых веков. Те же утомительные и безразсудные способы кровоизвлечения, шпанские мушки, слабительные, рвотные, потогонные, ртутные препараты -господствовали во все времена. Теории и системы следовали одна за другой, а медицинская практика оставалась все такой же. Несомненно лучшие результаты гомеопатии заставили старую школу отказаться от своих традиционных методов и в настоящее время большинство их предано забвению.

 
2) Положительные перемены, произведенные в общей медицине, идут главным образом по направлению к гомеопатии: рецепты упрощены, дозы уменьшены и даже многие гомеопатические лекарства приняты лучшими и наиболее популярными писателями по терапии. Больным и страждущим эти перемены в способах лечения принесли некоторую пользу, но несравненно больше пользы они получат, когда масса профессии усвоит единственно верное правило лечения, которым мы обязаны гению и трудам Ганемана, но о котором их преподаватели, так много заимствующие из гомеопатии, или вовсе не упоминают, или отзываются в презрительных выражениях.